Спустя время в купе наступила тишина, и на время все помещение погрузилось в сон.
Каждому из наших героев снилось что-то свое, и каждый реагировал на него по-своему.
Молчун, вначале абсолютно спокойный, спустя какое-то время начал немного вздрагивать и периодически сжимать кулаки.
Люся, отвернувшись перед сном к стенке, на этот раз повернулась лицом вверх и что-то бесшумно шептала, перебирая во сне губами.
Могло даже показаться, что она шепчет или читает про себя какую-то молитву, вместе с тем далеко уходя в себя, чтобы о ней никто, соответственно, не узнал.
Разведчик немного ослабил хватку и через время уже более спокойно повернулся на другой бок и, казалось, затих надолго.
Видимо, какое-то, его тревожащее беспокойство немного ослабло, и сон представил перед ним уже иную картину, возможно, более спокойную и совместимую с его обычно протекающей жизнью.
Девушка еще спала, когда Молчун неожиданно проснулся и довольно резко открыл глаза.
Что-то, словно током, ударило его по голове, отчего внутри послышался треск, а затем так же внезапно все стихло.
Какая-то внутренняя теплота расплылась где-то внутри, и его снова потянуло в дремоту.
Но спустя еще час он окончательно проснулся и принялся рассуждать, как всегда, на свои излюбленные темы.
Кто же эта девушка? В который раз спрашивал он сам себя, и в то же время не мог подобрать правильный ответ.
Какие-то сомнительного происхождения мысли не покидали его голову ровно до той поры, пока он не задумался над другим.
А из чего, собственно говоря, все началось. Или вернее, от чего. По дороге от Сталина он не наблюдал слежки, да ее и не могло быть, так как никто не знал о его присутствии и даже о том, кого он собой представляет.
Даже для охраны он был просто человек, вызванный откуда-то Сталиным и прибывшим для доклада.
Вполне резонно всякому предположить, что и находится он здесь, в Советском Союзе и никакая заграница ему, соответственно, не нужна.
Потому и слежки, как таковой, быть не должно, разве что, кто-то из бывших комиссаров решил еще раз доказать Сталину свою лояльность и вычислить дополнительно еще одного врага.
Но в таком случае, его бы давно уже арестовали и не вели бы так долго до самой границы и даже дали возможность ее пересечь.
Значит, здесь что-то другое. Возможно, замешаны уже немцы. Но, кто мог бы слить его самого, кроме как его собственно допущенная ошибка.
Но он не допустил ее, и в этом как раз был уверен.
Очевидно, девушка либо курьер, либо посланец кого-то к кому-то. То, что она едет на какой-то там семинар, хотя он, несомненно, в таких случаях имеется, просто выдумка или легенда.
Но это же значит и другое.
Тот, к кому на помощь мчится она и есть настоящий резидент в Берлине, если не брать во внимание ее настоящего отца, который вполне таким может оказаться.
Но Австрия – не Германия. Это разные территории и можно было бы придумать кое-что и получше, если бы, действительно, до такого дошло.
Как не крути, а она из его среды, но в то же время, то ли слабо подготовленная, то ли слишком уж играет свою роль, так сказать въедливо до конца. Такие установки бывают и им, как правило, верят. Но кто?
Самые простые люди. Любой же агент, с какой стороны баррикад он не находился, прежде всего, в ком-то другом видит такого же агента. А по-другому просто и быть не может.
Но здесь остается еще одна не выясненная деталь. Как обстоит дело у нее со связью. Способна ли она признаться, что может разбираться в чем-то, или опять будет корчить из себя обычную простоту. Нужно будет перевести разговор в необходимо е русло или как следует спровоцировать обратным ударом.
Ведь увидела же она его ручку или карандаш, пока он всячески пытался его хоть как-то приспособить для записи.
Так, что это? Случайность, совпадение или хорошо построенная игра на чьей-то стороне.
А может она действительно немка? Этого также нельзя исключать. Разведка вермахта работает так же хорошо, как и гестапо, которое старается по большинству в дела другого ведомства не лезть. Хотя есть, конечно же, исключения.
Потому, вполне очевидная советская девушка может вполне оказаться какой-нибудь фрейлейн или фрау прямиком по приезду в сам Берлин. И хотя это мало допустимо, но такое также нельзя исключать, а значит, и вести себя нужно соответствующе.
Но вот какого черта совпали фамилии? Это действительно загадка.
Хотя доля случайности все же есть, как всегда. Но почему-то в таких делах она маловероятна.
В общем, вопросов куча, а ответов, по сути, нет. Хотя с другой стороны, кто он для нее. Обыкновенный советский служащий. Ничем не примечательный и особо не представляющий интерес для сотрудника шпионского ведомства.
Был бы он дипломатом хотя бы или каким-нибудь его помощником из отдела внешних отношений, был бы куда интересней. А так, пустая трата времени, хотя бывали случаи, что даже через самых простых людей или так называемый обслуживающий персонал выходили на нужную информацию, если таковая требовала своего подтверждения.
Кто-то где-то, как всегда, бегло бросил слово, а кто-то другой его подобрал. И этого уже достаточно для того, чтобы приняться за работу всерьез, или взять какого-либо человека в разработку.
Думая сейчас о своей непосредственной работе, Молчун постепенно приходил в себя и чувствовал, как к нему возвращалась сила, которая неожиданно покинула его на время посещения Москвы.
А может, так нужно самой природе? Подумалось в тот момент разведчику. Дома ведь нужно отдыхать, та ведь никто не дышит в спину. А здесь в глубоком тылу противников нужна абсолютно другая сила, которая способна пробивать чужие мозги добывать из них необходимую для него информацию.
Покрутившись еще немного на своей полке, Молчун привстал, а затем решил пойти умыться, чтобы принять более свежий вид.
Люся, судя по всему, еще спала, а потому он тихонько приоткрыл дверь и вышел из купе, всеми своими движениями стараясь ее не разбудить и освободить от сна.
Спустя время он возвратился и так же тихо пробрался внутрь, стараясь производить как меньше шума.
Но девушка к тому времени проснулась и просто лежала на своей полке, немного вытаращив вверх свои красивые синие глаза.
Молчуну такое ее положение почему-то показалось странным, и он наклонился к ней ближе, предварительно помахав перед ее лицом рукой.
Реакции не последовало, и Молчун всерьез забеспокоился о том, жива ли она вообще.
Он быстро похлопал ее по щекам, в надежде на то, что она все же просто спит с открытыми глазами и вот-вот проснется.
Люся внезапно встрепенулась и, можно сказать, почти вскочила со своей полки, едва не сбив с ног самого Молчуна.
– Что? Уже приехали, я опоздала, я сейчас оденусь, – и она неожиданно начала хватать все вещи подряд, пока сам разведчик ее не успокоил и попытался усадить на место.
– Да, присядьте же вы. Успокойтесь. Мы едем. Просто вы меня всем своим видом просто напугали. Я подумал, что что-нибудь произошло. Может, с сердцем плохо?
– Да, нет же, – бухнулась на свое место девушка и неожиданно рассмеялась, – я бывает, так сплю. Даже мама порой пугается и так же будит. Не знаю, отчего так случается, но бывает. Страшно со стороны?
– Да, уж не совсем приятно наблюдать за тем, как человек вроде бы и спит, и нет одновременно. Тут уж не знаешь, живой или нет, – честно признался Молчун, сбрасывая с себя то внезапно нахлынувшее волнение, которое принесла своим видом девушка.
– А вы, что подумали?
– Я подумал, что вы, может быть, чем-нибудь отравились или вообще, задохнулись. Такое бывает, если сердце больное.
– Извините, не предупредила об этом. Да и не думала я, что так будет. Наверное, просто устала, – объяснила такое положение вещей Люся.
– Да, чего уж там извиняться. Хорошо, что все нормально. Давайте, приводите себя в порядок и потом поговорим обо всем. У меня есть к вам парочку вопросов.
– Хорошо, – уже более бодрым голосом ответила ему Люся и, собрав необходимые ей вещи, вышла из купе.
– Черт возьми, подумал про себя Молчун, – если это такой розыгрыш, то она мастерски играет роль. Думаю, что обычный человек вряд ли бы в чем-то в данном случае сомневался. Так картинно все было сделано.
Все же разведчик раскусил ее и понял теперь по-настоящему, что это игра. Где-то она все-таки переиграла свою героиню и даже, можно сказать, засыпалась.
Но это, по его мнению, опытного во многом разведчика и повидавшему множество различного рода ситуаций.
Хотя, надо признаться, что разыграла она его мастерски. Только один взгляд ее выдал, когда она, как будто неожиданно проснулась и пришла в себя.
Что-то было с тем самым взглядом не так, и сам Молчун это усмотрел. Хотя вполне можно было бы сказать, что почувствовал, если брать во внимание в какой стороне образуется сам окончательный результат.
